Главная

Мать моя – больная птица,

Потерявшая гнездо.

Ночью ей деревня снится,

Лето, крики поездов.

Там, в деревне, дом истерзан,

Там - чужие люди,

Там

Все святыни тащут резво

На чердак, как старый хлам.

Там родня осатанела

От грызни и суеты.

Там и снег зимой – не белый,

На бирже словесной упали слова

В цене – до полутора ржавых копеек,

И, кажется, катится с плеч голова,

А если не катится – просто тупеет

От бирж тараканьих, мышиных реклам,

Речей шепелявых, нечленораздельных…

Скупает слова торжествующий Хам,

Очнувшись от денежных битв и постельных.

Себя не жаль. Обманутых жалею.

Им в августе приснился страшный бой.

Шел дождь. Они от злобы Водолея

Укрылись под газетной шелухой.

Там девочки, одетые в газетки,

Прикусывая истеричный крик,

На танки шли, как смелые танкетки.

Там было все из фильмов или книг.

Но книгу эту – чья рука листала?

Как боги, пели и грешили,

Как черти... нет иных орбит.

Тот, кто поднялся на вершину –

Всегда над пропастью стоит.

Лай собак из далёкой деревни

Мне напомнил, родная моя:

Мы встречались во времени древнем.

Ты забыла опять: это я...

Разлучили годами рожденья,

Мы опять разминулись с тобой,

И не будет сейчас повторенья,

Только поле бескрайнее – боль.

Ты пойдёшь через поле – с чужими.

Пройдя огонь и лёд душевной Хиросимы,

Устроенной опять для самого себя

Я покупаю право быть невыносимым,

И вас не выносить

Пусть даже и любя.

За стёкла,

в глубину,

во мрак,

и в антитезу!

Глаголить поперёк, чтоб искры высекать.

Противоречье есть высокая аскеза:

Лист опавший, дырявый и темный,

Напугал меня – бросился в ноги

Собачонкою злой и бездомной,

Скреб когтями по пыльной дороге,

Хрипло лаял, наверно, беззвучно…

Я его отфутболил к забору.

Там он лег на песчаную кучу

Там искал он какие-то норы.

Ветер! Через года и пространство

Дует так, что...

Легче всем. И ночью – долгий дождь

Нас берёт под тихую охрану.

Ходит и стучит...

И ты не ждёшь,

Что тебя разбудят слишком рано…

Медленное воинство воды

Занимает город.

Каждый камень

Дышит вольно, путает следы

И часы становятся веками.

Сколько сотен лет водой пройдут,

Затоптали бабкину могилу.

Отыскать, наверно, не смогу

Нож, топор, кастет, булыжник, вилы,

Прочь от рук –

Себя поберегу.

Чтобы сотню лет по свету топать

И в глаза всем вам глядеть, глядеть,

Ждать конца, пожара и потопа

Ждать, когда над морем грянет медь.

Бугорки, холмы,...

Ночная кухня – философский кабинет,

Идей аквариум, подсвеченный огнями,

Что в окна мокрые летят из прошлых лет,

Из дней, мерцающих за старыми домами.

Душа со временем сошлись на разговор,

Сошлись, запутавшись в полухмельной беседе,

И в этой кухоньке подпишут договор,

Чтобы молчало всё – от...